В последние годы все чаще замечаю, что на крупных конкурсах, олимпиадах, универсиадах и прочих мероприятиях участники, подзывая меня как старшего по аудитории, указывают на случаи списывания со стороны своих соседей. Например, обращают внимание на скрытые наушники, телефон на коленях, шпаргалки и так далее. И, честно говоря, я этому несказанно рад.
Любого человека, мало-мальски знакомого с отечественным образованием, давно не удивляет, насколько легитимизировано списывание в студенческой среде.
Списывают даже те, кто проходит программы повышения квалификации, то есть уже взрослые, зачастую даже «остепенённые» люди.
Списывают самозабвенно, истово, с упорством, явно заслуживающим лучшего применения, причем стоит тебе подступиться к этой «культуре», как сразу начинается крик: стукачество! жалобщики! ябеды! холуи!
Глупо спорить, что в ряде случаев списывание вызвано причинами, в какой-то степени, уважительными — то есть как минимум заслуживающими отдельного обсуждения. К примеру, нередко учащийся сталкивается с настолько бессмысленным и специфически поданным предметом, что пройти через его сито можно только при помощи разных уловок. Иногда формы аттестации и формулировки вопросов вызывают у людей любые чувства, кроме желания учиться и готовиться. Однако это самостоятельные проблемы, ни в коей мере не отменяющие необходимости бороться с воровством — давайте называть вещи своими именами.
Многим нравится, оправдывая свои ошибки, ссылаться на прогрессивный западный опыт с его «стимулирующими вовлеченность» вопросами и какими-то «правильными» преподавателями. Так вот, университетская политика, положим, Гарварда гласит: списывание и плагиат караются исключением.
Пора нам уже избавиться от иллюзий: нельзя бороться с непрофессионализмом и идиотией и не бороться со списыванием и плагиатом.
Вы удивляетесь, что люди не имеют собственных мыслей и безбожно сдирают чужие работы, может быть, даже ваши? Вы удивляетесь, что руководители не могут придумать ничего толкового а только заимствуют. Так приучите себя и своих детей, что списывать дурно. Списывать вредно. Списывать стыдно.
В этом нет никакого подвига, никакой молодецкой удали, никакой шедевральной ловкости рук.
В основе списывания лежит всего лишь банальное стремление обойти другого за его же собственный счет. Урвать, «чтоб всё было, и ничего за это не было».
В нашей общественной дискуссии не так уж много табу — мы готовы и считать чужие деньги, и спрашивать с детей за грехи отцов, и припоминать прошлое, за которое человек давно мог покаяться, но академические прегрешения до сих пор прикрываем одним из излюбленных русских выражений «не надо выносить сор из избы».
Списывание или плагиат — лишь отражение более многоликой привычки. Привычки, которая позволяет нашим согражданам абы как парковаться, дуть пиво в вагоне метро, лупцевать своих детей посреди улицы или, например, фальсифицировать результаты выборов.
То, что мы закрываем глаза на творимые вокруг нас преступления, объясняется не только этой своеобразной трусостью, но и, к сожалению, самым обыкновенным недоверием. Доказательством того, что недоверие глубоко укоренилось в нашем представлении о социальной жизни, является тот факт, что в русском языке нет положительного слова для сообщения о нарушении или даже преступлении. Зато есть «кляуза», есть «донос», есть «стукачество», «Павлики Морозовы», «сексоты», «фискалы»…
